Читать онлайн книгу "Зеленый луг смерти"

Зеленый луг смерти
Мария Владимировна Цура


Возможно ли разгадать тайну убийства юного американского комика, находясь в чужой стране? Сестры Мария и Мирослава уверены, что им это удастся! Девушки приехали в США на каникулы и поселились в доме знаменитого рэпера Локсты, надеясь отдохнуть без приключений. Но на следующий же день протеже звезды Джошуа Нильсона нашли мертвым в его собственном особняке, а затем была отравлена единственная девушка, которая могла что-то знать…





Мария Цура

Зеленый луг смерти



C'est sexy le ciel de Californie

Sous ma peau j'ai L.A. en overdose

So sexy le spleen d'un road movie

Dans l'rеtro ma vie qui s'anamorphose.

(Mylene Farmer “California”)




Глава 1


Международный аэропорт Лос-Анджелеса оказался таким же адски шумным местом, как и его московский собрат. Я то и дело уворачивалась от людей с чемоданами и сумками: почти все неслись куда-то как на пожар, а некоторые, наоборот, не спешили, передвигались, будто во сне, и натыкались на прохожих. В принципе, это неудивительно, я тоже чувствую себя немного сомнамбулой: в России сейчас глубокая ночь, а здесь день.

Мне все еще не верится, что я в Америке, пока не ощущается никакой разницы, разве что слышится другая речь. Кстати, именно в поездке я обнаружила, что знаю английский не так хорошо, как казалось: мне постоянно хотелось перейти на испанский, чтобы объясниться. Казалось бы, язык Британского острова намного проще, все об этом твердят, но его я учила только ради успешной сдачи экзамена в институте. Кастильский же мне просто нравился, и я сидела над учебниками по собственной инициативе. Результат налицо: второй усвоился значительно лучше.

– Девочки, наконец-то я вас нашла! – крикнул кто-то по-русски. Я обернулась и увидела Лору Эфу, спешившую к нам. С этой удивительной девушкой мы познакомились в начале лета и даже помогли найти убийцу ее парня, за что и были вознаграждены осенними каникулами в Лос-Анджелесе.

Она стиснула в объятиях мою сестру Миру, а потом и меня. Я с радостью отметила, что нас действительно ждали. Иногда люди ведут себя очень странно: зовут кого-то в гости, а сами тайно надеются, что их приглашением не воспользуются, и встречают визитеров натянутыми улыбками. Такое поведение хозяев вызывает неловкость, чувство вины, будто ты сам им навязался, и желание поскорее отбыть восвояси. Больше всего я боялась именно такого приема, но мои опасения оказались напрасными.

– Как долетели? Что нового? Устали? – сыпала вопросами Лора. – Идемте в машину. Эрик ждет нас дома. Предлагаю отдохнуть, а завтра я устрою вам сюрприз. Не знаю, понравится ли он Мире, но ты, Маша, точно будешь в восторге, обещаю.

По пути мы пересказали все, что произошло с тех пор, как Аврора и ее любимый человек переехали в США, и узнали, что наша подруга теперь продюсирует голливудские сериалы, а Эрик работает боксерским промоутером. Думаете, меня удивили такие успехи в их карьере? Ничуть! Эта парочка славится тем, что способна влезть в доверие к кому угодно и найти самое теплое местечко под солнцем.

– Угадайте, с кем я веду совместный проект? – лукаво улыбнулась Лора.

– Судя по довольному лицу, это какая-то мировая величина вроде Тома Круза, – пробурчала сестра, прихлебывая чай из термоса.

– Почти, я сотрудничаю с Локстой!

Мире данный псевдоним, скорее всего, ни о чем не говорил, я же буквально подпрыгнула на мягком сидении. Локста – мой любимый рэпер, он прославился в начале двухтысячных, когда я была еще ребенком. Его судьба мало отличалась от многочисленных биографий коллег по цеху: вырос в негритянском гетто, попал в тюрьму за продажу наркотиков, вышел на свободу и занялся музыкой. До него рэп представлял собой нудные истории о нелегкой или, наоборот, слишком веселой жизни, тянулся на миллион куплетов и быстро надоедал из-за заунывной фоновой мелодии. Локста же стал читать нечто представляющее интерес для ночных клубов, под его песни с четким, бодрым ритмом мог станцевать даже глухой старый слон. Некоторые треки почти перешли в разряд народных, без них не обходился ни один праздник.

Популярность рэпера стала угасать лет пять назад: внезапно он изменил своему стилю и принялся за странные эксперименты с микстейпами. Выпустил пару не очень удачных альбомов, а потом плюнул и занялся кинобизнесом. Кстати, сериалы получались достойными и очень интересными, в России их тоже показывали.

– Сейчас мы снимаем шоу о слепой девочке, которая мечтала стать боксершей, – продолжала рассказывать Лора.

Тут уж оживилась сестра, профессионально занимавшаяся этим видом спорта, и принялась расспрашивать о сценарии, трюках и тренерах, работавших с актерами, а также давать советы, как сделать историю более реалистичной.

Я любовалась городским пейзажем. Лос-Анджелес напоминал одновременно Москву и Сочи: всюду росли пальмы, возвышались огромные здания, широкие улицы чередовались с узенькими, богатые кварталы – с бедными. Слишком контрастно для наших курортов и слишком по-южному для столицы России, но что-то общее все равно чувствуется. Как истинный художник, я смотрела в окно, стараясь разглядеть побольше удачных локаций, чтобы потом нарисовать их. Для этих целей у меня был припасен новенький скетчбук в дорогой кожаной обложке: я позволила себе потратиться на него, потому что путешествие в другую страну да еще такую далекую – настоящее событие.

– Почти приехали! – возвестила Лора. – Это наш район, миленький, правда?

– Не то слово! – искренне восхитилась я. Теперь декорации поменялись: открылся вид на зеленые холмы и знаменитую надпись: «Hollywood», частные домики походили на те, что показывают в кино, улицы же, вымощенные розоватой плиткой, петляли, то поднимаясь вверх, то спускаясь вниз. Для удобства были устроены ступеньки с красивыми коваными перилами. На несколько минут мне показалось, что я нахожусь в Ялте или Железноводске.

– Эрик хотел снять какой-нибудь богатый особняк там, на холмах, где любят селиться звезды, но мне больше нравится здесь – соседи рядом, в двух шагах английский паб и турецкая кофейня, можно поболтать с кем-нибудь. А когда занимаешь шесть-семь гектаров земли, обрекаешь себя на одиночество. Например, Локста купил чудовищную виллу размером с Зимний дворец и за много лет не смог к ней привыкнуть – она слишком велика для одного человека.

– Разве у него нет семьи? – удивилась я. – Мне кажется, была дочь.

–Да, но они поссорились, – вздохнула Лора. – Бывшая жена решила отсудить имущество, ребенок занял ее сторону. Сейчас девочке семнадцать, и мать ею ловко манипулирует. Очень неприятная и жадная женщина. Знакомый музыкальный продюсер рассказывал мне, как она осаждала его, уверяя, что имеет прекрасный голос и обязательно затмит Бейонсе и Мадонну вместе взятых. Он согласился помочь из уважения к Локсте, но дама не желала работать, опаздывала на записи и репетиции, а потом обвинила студию в обмане и устроила скандал.

– А еще у нее какое-то странное имя, да? – припомнила я. – Альвеола или что-то в этом духе.

– Твинсеола, – поправила подруга. – Так вот, потом она возомнила себя актрисой и пришла к нам на кастинг, но мы ее выпроводили. После этого несостоявшаяся звезда написала несколько грязных постов о Локсте в «Инстаграме», сказала, что его совсем не заботит ребенок. Рэпер ответил не менее остро, и его поклонники неделю наслаждались перепалками, а потом дочь написала ему: «Чтоб ты сдох» и прекратила общение.

– О, Боже, – пробормотала я.

– Да, это было настоящим ударом, Локста очень переживал. Но затем он познакомился с юным комиком Джошуа Нильсоном, стал продвигать его творчество, привязался к парню, как к сыну, и несколько утешился. А вот и наш дом!

Я увидела симпатичный двухэтажный коттедж, отделанный штукатуркой кораллового цвета. Гараж не скрывался за забором, а выходил сразу на проезжую часть. Дворик показался мне очень маленьким, но потом я сообразила, что его основная часть прячется за зданием. Так и оказалось. Когда мы выбрались из машины вместе с чемоданами и прошли паркинг насквозь, то очутились в просторном патио с небольшим бассейном, садом и беседкой.

– Эрик! – позвала Лора, открывая дверь. – Ты здесь? Возьми сумки!

В прихожую вошел невысокий красивый брюнет со жгучими карими глазами и хитрой улыбкой. Он был как всегда весел и бодр. Я моментально ощутила приступ счастья: такая уж суперспособность у нашего друга – ввергать окружающих в состояние эйфории. Когда мы только познакомились, именно это насторожило нас с Мирой и подтолкнуло к расследованию.

– Кого я вижу! Мирослава и Мария! Проходите сразу в гостиную.

Я обратила внимание, что хозяева не утратили русской привычки снимать уличную обувь, и с удовольствием оставила свои кроссовки на полочке. Наконец-то мои ноги отдохнут. Мы с Мирой вошли в просторную комнату, выдержанную в серо-голубых спокойных тонах, и устало плюхнулись на мягкий диван. Глаза закрывались сами собой, я больше не могла бороться со сном.

– Настоятельно рекомендую дождаться ночи, бодрствуя, иначе будете долго адаптироваться к новому часовому поясу, – заметил Эрик. – Сейчас принесу вам специальный коктейль.

Мы получили по стакану какой-то смеси, похожей на латте и пахнущей шоколадом. Я с сомнением попробовала, но напиток оказался очень вкусным. Минут через пять в мое тело вернулась энергия и ясность мысли.

– Аматаниди, ты гений! – воскликнула сестра. – Где раздобыл рецепт?

– Секрет, – хмыкнул Эрик. – Приходите в себя, а завтра поедем к Локсте – он пригласил нас погостить несколько дней.

– Ты испортил мой сюрприз! – возмутилась Лора.

– Прости, детка.

Я не поверила своим ушам.

– Правда? Я действительно увижу его вживую? Ущипните меня!

– Уймись, – охладила мой пыл Мира. – Завтра познакомишься со своим ненаглядным рэпером, тебе же сказали.

– Но так трудно поверить, – оправдывалась я. – Когда мечтаешь о чем-то, и вдруг все исполняется, это кажется невероятным. Ты совсем не ценишь хип-хоп, поэтому не понимаешь меня. Если бы тебе предложили погостить у Тилля Линдеманна или Петера Тагтгрена…

– Ну и сравнение!

– Обещаю, Мира, Локста тебе тоже понравится, – заверил Эрик. – Он очень обаятельный тип. Вроде бы и необразованный, но в то же время умный и талантливый. Разговаривает, как гангста из подворотни, и пишет потрясающие сценарии к фильмам, умеет добиваться успеха во всем.

– Ты все-таки выучил английский? – спросила я. – Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как вы переехали.

– Какое там! – пригорюнился Эрик. – Объясняюсь кое-как, приходится всюду таскать с собой переводчика, что ужасно бесит. Но времени на языковые курсы совсем нет.

– А я постоянно сбиваюсь и перехожу на испанский.

– Не страшно, тут почти все его знают. Во всяком случае, суть поймут. Сфера услуг буквально забита латиноамериканцами, а когда тебе изо дня в день доставляет посылки мексиканец, еду привозит эквадорец, а в саду работает пуэрториканец, волей-неволей начинаешь понимать их речь.

– Завтра утром посмотрим город, а в обед поедем к Локсте, – озвучила программу развлечений Лора.

– Надеюсь, мы не помешали своим приездом вашей работе? – виновато спросила Мира.

– Ничуть, – хором отозвались хозяева. – Мы все продумали.

До вечера мы болтали, осматривали дом и гуляли по саду, а потом зашли в турецкую кофейню, расположенную прямо напротив.

– Интерьер похож на узбекскую чайхану: у нас, в Новолесинске есть такая, – заметила я. – Всюду ковры, кальян и дым коромыслом.

– Зато здесь отличный кофе, – ответила Лора. – Его варят на песке. А-а-а, ты ведь любишь чай. Ну, ничего, закажем зеленый с жасмином.

Мы сели на диванчики и принялись неспешно потягивать горячие напитки.

– Как хорошо, что наша встреча на этот раз не связана с жуткими приключениями и убийствами, – сказала Мира. – Я настроена весело провести время, а не гоняться за преступниками.

– Я тоже.

Но, увы, нашим планам, как выяснилось впоследствии, не суждено было исполниться. Судьба вновь втянула нас в опасную игру.




Глава 2


Утро началось с посещения знаменитой «Аллеи славы». Честно говоря, я думала, что она огорожена и выделена в особую зону, как российские памятные объекты. Но нет, толпа прохожих ничтоже сумняшеся топала прямо по звездам с именами деятелей искусства, а рядом стояли киоски под зонтиками, где торговали мороженым и газировкой. Меня поразило такое беспечное отношение к достопримечательности, и я старалась не наступать на розовые звездочки с золотыми буковками.

Аллея тянулась на несколько кварталов. Кого здесь только не было! Актеры, певцы, музыкальные группы и даже вымышленные персонажи из мультфильмов. Интересно, хватит ли улиц, чтобы увековечить все достойные имена или лет через 70 свободных мест не останется?

– Ну что ж, – сказал Эрик. – Я думал, мы успеем посмотреть Universal Studios, но нам пора к Локсте. Не волнуйтесь, за время ваших каникул мы побываем везде.

– Лично я больше всего стремлюсь в Диснейленд! – воскликнула я. – Это моя мечта с детства. По выходным мы смотрели мультики, и перед ними показывали съемки из парка развлечений. Хочу пообниматься с Гуффи и Микки-Маусом!

– Тебе же уже двадцать лет, – укорила меня Мира.

– Ну и что! Я поклонник бессмертного Уолта и его героев. А что интересного в Universal Studios, куда ты предлагал сходить? – спросила я Эрика.

– О, там необыкновенные локации: сказочные замки, в том числе Хогвартс, персонажи и их дома, вещи, знаменитые таверны и бары из разных историй. Словом, даже я был впечатлен. Ладно, поехали, Лора ждет нас.

Мы вновь направились к Голливудским холмам, заехали за подругой и поспешили к рэперу. Надо сказать, он выбрал себе такое поместье, какого я никогда в жизни не видела. Огромная площадка с клумбами, газонами и дорожками напоминала мне Петергоф, озеро или пруд мы объезжали минут десять, вдалеке виднелось поле для гольфа, теннисный корт, бассейн и вертолетная площадка. Сам дом величиной действительно мог сравниться если не с Зимним дворцом, то с Малым Трианоном, но имел более интересную конструкцию: полукруглый фасад, башенки и множество балкончиков.

Я слегка переживала, что мы надоедим Локсте за несколько дней пребывания, но теперь совершенно успокоилась: в таком особняке можно разминуться с двадцатью гостями и вовсе не заметить их присутствия.

– У него что, открыт автомобильный салон? – спросила Мира, увидев застекленное здание, в витринах которого стояли красивейшие спортивные машины.

– Нет, это его персональный автопарк, – вздохнул Эрик с некоторой завистью. – Потом сами увидите, хозяин охотно демонстрирует свои сокровища.

– Где же охрана? – удивилась я. – Забора совсем нет, никто не поинтересовался, кто мы и куда направляемся. Неужели так просто можно приехать в гости к звезде?

– Никогда об этом не задумывалась, – пожала плечами Лора. – Наверное, Локста нанимает какое-нибудь охранное агентство для постоянной работы, а на въезде в район полицейские проверяют документы.

Мы остановились у ступеней перед входом в дом, и у меня даже закружилась голова от его высоты. Надеюсь, внутри комнаты более-менее соответствуют человеческому росту, не хочу чувствовать себя, как в древнеегипетском храме. Эрик позвонил в некое подобие домофона с видеосвязью, и дверь открылась. Мы оказались в огромном холле с бассейном, фонтанами и скульптурами, прикидывающимися изделиями Поликлета. Впереди я увидела две лестницы и между ними огромную нишу, заставленную какими-то вазами, африканскими масками и доспехами.

Локста стоял у причудливого стеклянного столика и наливал что-то в бокал. Я сразу узнала любимого рэпера: он был высоким, мускулистым и совершенно лысым. Раньше я приписывала его суперспортивную фигуру мастерству гримеров, фотографов и костюмеров, но теперь убедилась, что он и правда хорош.

– Привет! – весело поздоровалась Лора на английском. – Вот и наши долгожданные гостьи – мои родственницы Мария и Мира. А это наш всеобщий любимец Доминик Томсон.

Вначале я даже не поняла, о ком она говорит, но потом сообразила, что у Локсты есть имя – не может же он разгуливать с паспортом, в котором записан столь странный псевдоним.

– Добро пожаловать! – улыбнулся в ответ Доминик и обнял нас одним захватом. Я хотела попросить селфи, но засомневалась, уместно ли это. Наверное, фанаты его и без того достают, а тут я. И ладно бы мы встретились на какой-нибудь автограф-сессии после концерта, но ведь нас представили друг другу общие знакомые. Вероятно, лучше подождать подходящего момента.

– Мария – твоя поклонница, – выдал меня Эрик.

– Серьезно? – спросил Локста и заметно обрадовался.

– Да, – подтвердила я. – С детства.

И прикусила язык. Ну вот, человек старается выглядеть моложе своих сорока, занимается в зале, следит за формой тела, а я подчеркиваю, что намного младше него.

– Простите, я недостаточно хорошо говорю по-английски, – поспешно добавила я и увидела, что Эрик пытается скрыть смех приступом искусственного кашля.

– И какой трек самый любимый? – продолжил Доминик, словно не заметив моей оплошности. – Только не говори, что тебе нравится «Шальная вечеринка», потому что так отвечают все.

– Нет, мне по душе «Как мало нужно для счастья», там чудесная музыка.

– И ты слушала это, когда была ребенком? – усомнился Локста, очевидно, припомнив, что текст песни содержит множество нецензурных слов и весьма откровенные описания радостей взрослой жизни.

– Видите ли, в моей школе американский рэп не мог перевести даже учитель английского языка, так что ваши произведения звучали на всех дискотеках, включая те, что устраивались для младшеклассников.

Локста расхохотался искренне, совершенно не по-звездному, утирая слезы кулаком.

– Хотел бы я на это посмотреть, – выдавил он, наконец, и обратился к Мире. – А тебе что больше нравится?

– Вообще-то я люблю рок, – ляпнула сестра.

Сегодня точно не наш день: мы выдаем фейл за фейлом, если так пойдет и дальше, то нас выпроводят, и я не получу ни фотографии с обожаемым исполнителем, ни автографа.

– Но ваши фильмы великолепны, – тут же исправилась Мирослава.

Я вздохнула с облегчением.

– Эй, поздоровайся с гостями! – крикнул Доминик, посмотрев куда-то за свое плечо.

Я увидела у бассейна ослепительно красивую мулатку в темно-синем банном халате. У нее были мягкие, вьющиеся волосы, идеальная кожа, большие карие глаза и ровный аккуратный носик, как у Нефертити, а также бесподобная фигура.

– Привет, – помахала я рукой.

Но девушка не ответила – только окатила меня ледяным взглядом и продолжила тихо говорить в телефон. Мне показалось, что она занята прямой трансляцией в какой-то соцсети.

– Эй, ты оглохла? – повысил голос Локста. – Тащи свой зад сюда, хватит трепаться.

Я покраснела. Не очень-то он нежен с любимой. Если бы мой парень так со мной обращался, я бы бросила его без сожалений. Как преданная поклонница рэпера, я следила за его «Инстаграмом» и знала, что у него есть подруга – какая-то фотомодель или манекенщица. Но она так редко присутствовала в ленте, что я не сразу ее узнала, а имя и вовсе позабыла.

Девушка медленно встала, не потрудившись запахнуть халат, так что я разглядела ее получше и тут же разочаровалась: тело покрыто мощными мышцами, попа тяжеловата (хотя сейчас это модно), ноги толстые. Купальник тоже несуразный: трусики натянуты вверх почти до пупка, как в 90-х, бюстгальтер представляет собой какое-то сумбурное переплетение разных полосок ткани. Конечно, о вкусах не спорят, но мне категорически не нравятся вещи с завышенной талией: на мой взгляд, они смотрятся странновато.

– Хлоя, моя герлфренд, – небрежно представил подругу Доминик.

– Очень приятно, – пробормотала я.

Девушка презрительно посмотрела на меня, но наконец-то разлепила губы и ответила мелодичным голосом:

– Я тоже очень рада.

Да уж, она прямо-таки в восторге. Что с ее лицом? Почему оно такое застывшее? Может быть, Хлоя – адепт теории экономного расхода мимических усилий ради профилактики морщин?

– Всем привет! – раздался веселый голос, и в зал вошел симпатичный темнокожий парень в спортивном костюме, черных очках и с большой птичьей клеткой, в которой сидел попугай.

– Papi, – обратился молодой человек к рэперу. – Не возражаешь, если я оставлю Алекса у тебя до завтра? Сегодня планирую небольшую домашнюю вечеринку, обычно это предполагает много дыма, пьяные рожи и всякое свинство, я не хочу, чтоб мой друг испытывал неудобства.

Я немного удивилась, что незнакомец назвал Локсту папулей. Никогда не слышала о наличии у него сына, хотя звезды такие непредсказуемые: если верить светской хронике, у них в запасе всегда с десяток детей, о которых никто не знает.

– Que chica tan bonita, que chica tan bonita, lastima que sos muy loquita, – внезапно пропел попугай, распушив смешной красно-желтый хохолок на затылке и посмотрев на Хлою. («Какая красавица, какая красавица, жаль, что такая чокнутая» – исп.).

Я постаралась скрыть улыбку. Молодец, Алекс! Замечательное определение. Мое тихое веселье не укрылось от владельца попугая, он протянул мне руку и сказал:

– Ты говоришь по-испански? Слава Богу, как же мой язык устает от этого чертового английского! Меня зовут Джошуа. А ты, должно быть, родственница Лоры?

– Да, – ответила я. – А это моя сестра Мира.

В беседу включился Локста:

– Джошуа мне как сын, – гордо сказал он, обнимая парня. – Очень талантливый. За год он сделал блестящую карьеру комика, а ведь ему всего двадцать лет! Никаких влиятельных родственников, денег, связей – только желание работать. Джош родился в Эквадоре, а потом переехал в США и жил в районе Грин Медоуз.

– «Зеленый луг» – какое поэтичное название, – отметила Мирослава.

– Ха! Проклятое место, там ежегодно происходит несколько сотен убийств и других преступлений, – возразил рэпер.

– Ну, хватит про всякую жуть, – поморщился комик. – Я вырвался оттуда, и это главное. Приходите завтра на мой концерт, мы будем выступать вместе с Алексом.

Локста спохватился, что пора обедать, и мы прошли в светлую столовую с зеркальным потолком, среднего размера прямоугольным столом и белыми стульями на гнутых ножках. Я ожидала чего-то более масштабного, как в древнем замке. Хозяин словно услышал мои мысли и сказал:

– Это самая маленькая из столовых, моя любимая, потому что здесь уютно, и окна выходят на озеро.

– Остальные похожи на рестораны, – хихикнул Джошуа. – Там отдельные столики, барные стойки и даже сцены для артистов. Полное впечатление, что ешь не у себя дома.

За обедом мы болтали и смеялись до боли в скулах. Только Хлоя оставалась флегматичной и молчаливой. Локста относился к ней, как к дорогой безделушке, которой можно похвастаться, но не жалко потерять. Он не говорил с ней по-человечески, все сводилось к каким-то коротким командам: «подойди», «отойди», «подай», «скажи», «умолкни». Я задумалась, зачем она вообще с ним встречается? Ради денег? Но ведь модели тоже неплохо зарабатывают. Он намного старше ее, Хлое лет двадцать пять, может, чуть больше.

– Ладно, я помчался за ребятами, – весело сказал Джош и поцеловал Алекса. – Не скучай, дружок.

– Не пей много, завтра концерт! – строго напомнил Локста.

– Успокойся, papi, я не подведу, – ответил парень, обнял нас на прощание и вышел из комнаты.




Глава 3


Остаток дня прошел в длительной экскурсии по особняку рэпера. Как уроженка села, выросшая в небольшом трехкомнатном домике, я с трудом представляла, какими функциями можно наделить больше сотни разных помещений. Ну, хорошо, пусть будет пятьдесят спален для гостей, столько же ванных, несколько кухонь, пять-семь кладовок, парочка гостиных, гардеробная, кабинет. Но что еще придумать? Оказывается, у дизайнеров и архитекторов, спроектировавших виллу, фантазия работала куда лучше: здесь был и собственный кинотеатр на сто персон, и зимний сад, и бильярдная, и боулинг, и ночной клуб, и студия звукозаписи, и тренажерный зал, и библиотека, и картинная галерея.

– Невероятно! – всякий раз восклицали мы с Мирой, открывая двери в новую комнату. Демонстративная пышность интерьеров слепила глаза. Мне кажется, такой откровенный варварский намек на богатство был модным в России в 90-е годы, а затем стал моветоном. Но в среде чернокожих рэперов этот тренд не угасает. Считается, что он связан с временами расовой сегрегации в Америке, когда роскошь ассоциировалась исключительно с белыми людьми, а затем вдруг стала доступна всем.

– Кто это? – спросила Мира, увидев золотой бюст какого-то мужчины с африканскими чертами лица.

– Мой отец, – ответил Локста. – Он умер, когда мне было четырнадцать. Мать я вообще никогда не видел, даже не знаю, жива она или нет. А тут коллекция моих драгоценностей.

Просторный зал был целиком заставлен витринами с часами, браслетами, цепями, медальонами, перстнями и прочим. Несмотря на обилие бриллиантов, сапфиров, рубинов, платины, здесь не было ни одной по-настоящему красивой вещи: массивный кулон, усыпанный камнями, изображал мятую банку из-под «Кока-Колы», кольцо изогнулось в виде скомканной долларовой купюры, в одном из крупных алмазов просто просверлена неаккуратная дырка, в которую вставлен узорчатый плетеный шнурок.

– Какая прелесть, – пробормотала я из вежливости, потому что Доминик ожидал какой-нибудь реплики с нашей стороны.

– Нравится? Могу подарить, – щедро предложил рэпер.

– Нет-нет! – замахала я руками, с ужасом представив себе, что стану владелицей чудовищно неуклюжего и безумно дорогого камня. – Хватит того, что вы пригласили нас в гости и пожертвовали временем, чтобы показать дом.

– Какая-то сверхчеловеческая скромность, – фыркнул Локста. – Или ты просто не поняла, сколько он стоит?

– Наверняка очень много, – осторожно сказала я. – И поэтому я не могу взять такую вещь. Если каждый визитер унесет что-то с собой, то вы лишитесь прекрасной коллекции.

Рэпер расхохотался.

– Я подарил такой же алмаз Джошу, и он принес ему удачу. Бери, не стесняйся.

И хозяин вложил в мою руку блестящий булыжник. Мира хихикнула, но тут же сама стала обладательницей пузатой золотой шкатулки.

– Если процесс дарения окончен, то предлагаю идти спать, – зевнула Лора. – Уже очень поздно.

Мы побрели по бесконечным галереям к спальням, и я услышала жалобное бормотание:

– Estoy tan solo, tan triste. («Я так одинок, мне так грустно» – исп.)

– Кто там? – насторожилась сестра.

– Алекс! – догадалась я. – Бедная птичка, он остался совсем один в холле. Можно я возьму его в свою комнату, чтобы попугайчик не скучал?

– Конечно, – пожал плечами Локста. – Но он большой хитрец, умеет прикинуться несчастным.

Я схватила тяжелую клетку и зашагала с ней по лестнице, приговаривая:

– No tengas miedo, cari?o, estoy contigo. («Не бойся, дорогой, я с тобой» – исп.)

Мы с Мирой попросили одну спальню на двоих, чтобы иметь возможность поболтать и поделиться впечатлениями. Нам выделили целый блок с общим будуаром, двумя смежными комнатами и ванной.

– Рэпер вполне сносный, но его девушка мне абсолютно не понравилась, – заявила сестра, едва мы простились с остальными.

– Не говори так, – испугалась я. – Попугай будет повторять за тобой.

– Ну и что? Никто, кроме Лоры и Эрика не понимает по-русски. Пусть хоть матом кроет. И потом, разве я вру? Хлоя – мерзкая снобка.

– А мне ее жаль, – вздохнула я. – Ты видела, как Доминик ведет себя с ней? Как с экзотическим животным, которое куплено из чистого хвастовства. Он совсем не похож на влюбленного. Просто поддерживает имидж богатого и успешного по всем фронтам исполнителя.

– Но в этом не виноваты ни ты, ни я, – возразила Мира. – Зачем же всячески демонстрировать свое презрение к нам? Кстати, когда пришел тот комик, она тоже скорчила кислую рожу. Самая правильная тактика у Авроры – она обходит Хлою, как старый шкаф.

– И Эрик ее не замечает, – добавила я. – Но мне кажется, что это неправильно. Нельзя поступать так с человеком, у нее ведь тоже есть чувства.

Сестра закатила глаза.

– Знаешь, почему она терпит Локсту?

– Нет, – пожала я плечами. – Наверное, у Хлои какая-то трудная жизненная ситуация, нужны деньги, или он может помочь в ее карьере, или она просто любит его.

– Ха! Уверена, моделька вполне способна сама пробиться в жизни, но ей просто лень прилагать какие-либо усилия, вот она и ждет очередную подачку от рэпера.

– Маленькая злюка, – рассмеялась я. – Ты просто переутомилась. Сегодня был день, полный впечатлений.

Мы уснули почти мгновенно, стоило принять душ и улечься на мягкие подушки, хотя мне казалось, что я не сомкну глаз. Сон был сладким и глубоким, как в детстве. Зато с утра меня так и подкинуло на кровати. Мы не позвонили маме! Она, наверное, изнервничалась. Нужно срочно привести себя в порядок и связаться с родителями. Хотя нет, у них ведь поздняя ночь!

Мира уже куда-то исчезла. Наверняка, тренируется. Она никогда не пропускает ни пробежек, ни занятий: бокс – это святое, что в Новолесинске, что в Калифорнии. Я тоже быстро оделась, умылась и хотела выйти из комнаты, как вдруг услышала голос сестры:

– Тсссс, Машка спит. Погрызи лучше семечки.

– Мира? Ты здесь?

– Здесь, здесь, – эхом отозвался мой собственный голос.

Алекс! Я вернулась и нашла попугая в клетке на прежнем месте. Наверное, Джошуа еще не пришел в себя после попойки и не успел его забрать. Мне показалось, что у птицы грустные глаза, совсем не такие лукавые и задорные, как вчера.

– Что с тобой, дружок? – спросила я и, вспомнив, что попугай привык к испанской речи, перевела свой вопрос.

– Джош…– ответил Алекс и шумно вздохнул.

– Не волнуйся, он скоро вернется, – заверила я. – Хочешь, открою клетку, и ты полетаешь? Только недалеко, иначе твой хозяин мне голову оторвет.

Я подняла дверцу, и птица с достоинством покинула свое жилище, вышагивая, как английский лорд на прогулке. Затем Алекс легко вспорхнул и уселся мне на плечо. Ощущая себя капитаном Флинтом, я отправилась вниз, искать столовую, где мы обедали вчера. Учитывая площадь дома, это было непросто.

– A la izquierda! – скомандовал попугай. («Налево!» – исп.)

Я покорно повернула налево и оказалась в знакомом коридоре с полукруглым сводом. Кажется, вечером мы действительно здесь проходили.

– A la derecha! – сменила курс птица, и я задумалась. Направо или прямо? В испанском и то, и другое обозначается одним словом. Ну почему я такая невнимательная? Можно ведь было запомнить дорогу накануне, вместо того, чтоб пялиться по сторонам и глазеть на Локсту.

– Маша! – крикнула Лора, появившаяся из другой спальни. – Очень хорошо, что ты уже проснулась. Предлагаю быстро позавтракать и съездить с нами на съемки фильма, а потом Эрик отвезет вас в Universal Studios.

Мы вместе спустились к столу, за которым уже сидели Локста, Хлоя, Мира и Аматаниди. Я почувствовала, что ужасно хочу есть, и с удовольствием принялась за яичницу и сандвичи с беконом. Странно, обычно с утра у меня нет аппетита – организму нужно проснуться, чтобы воспринимать пищу. Наверное, виновата смена часового пояса. У нас, в Новолесинске, сейчас десять вечера – самое время перекусить.

Алекс тоже не зевал: выхватил клювом кусок моего бутерброда, стоило мне поднести его ко рту.

– Эй, дружище! – возмутилась я. – Выбери себе другой. Тебе вообще можно такое есть?

– Нет, у него должен быть специальный корм, – заметила Мира. – Джошуа принес его с собой?

– Не знаю, – пожал плечами Локста. – Я не обратил внимания. Вообще-то я не понимаю, куда пропал этот чертов парень: не звонит, не приезжает, хотя уже пора. О, кажется, это он!

Доминик поднял к уху затрезвонивший телефон и резко сказал:

– Слушаю.

В трубке послышалось громкое, но не разборчивое бормотание. Лицо рэпера вытянулось и стало стремительно бледнеть. Я никогда раньше не видела, чтобы темная кожа за несколько секунд вдруг высветлилась до светло-бежевого оттенка, и поняла, что Локста узнал нечто ужасное.

– Как? Когда? Кто? – отрывисто спросил он, и незнакомый голос что-то затрещал в ответ.

Мы перестали жевать и выжидательно уставились на хозяина дома. Он закончил разговор, машинально убрал айфон в карман и глухо произнес:

– Джоша убили.

– Что?! – хором завопили мы. Даже Хлоя мгновенно очнулась от своей вечной летаргии и посмотрела на всех живым, осмысленным взглядом.

– Сегодня ночью в его дом ворвались грабители, унесли все ценное, что нашли, а Джоша закололи ножом.

Я онемела. Это какой-то дурной сон, мы ведь только вчера говорили с ним. Нильсон был таким веселым, смеялся, шутил. Как он мог умереть? Да, звучит глупо, ведь подобной участи никто не избежит, но все же уход в мир иной каждого отдельного человека – что-то невероятное, странное, к чему невозможно привыкнуть.

– Я должен поехать туда, – прошептал Доминик и закрыл лицо руками.

Наверное, нужно что-нибудь сказать: нельзя же просто сидеть и буравить взглядом Локсту, которому плохо. Однако признайтесь честно, кто из вас хоть раз нашел правильные слова в такой ситуации? Обычно принято сочувствовать, но почему-то любые фразы подобного плана звучат нелепо, фальшиво и грубо. Они не достают до души и не облегчают боль.

Эрик хлопнул рэпера по плечу и коротко приказал:

– Вставай, поехали.

Доминик, как сомнамбула, поднялся со стула и побрел вслед за Аматаниди, натыкаясь на мебель и не в силах вспомнить, куда положил ключи от машины, права и паспорт.

– Ничего-ничего, – сказала Лора, когда они ушли. – Сейчас Эрик с ним поговорит, и Локсте станет намного легче – он умеет помогать в такие непростые минуты. Хотя нам всем не помешала бы поддержка – я шокирована ничуть не меньше.

– Бедный Алекс! – с чувством сказала я. – Он теперь остался совсем один.

– Ты беспокоишься о попугае? – прошипела внезапно Хлоя. – Дура, идиотка!

Она вскочила со своего места, залилась слезами и выбежала из комнаты.




Глава 4


Эрик и Локста вернулись только к пяти вечера. Рэпер сразу ушел в сад с бутылкой какого-то алкоголя. Возлюбленный Лоры же ввел нас в курс дела. Оказывается, Джошуа вчера действительно устроил вечеринку, на которой собрал семерых друзей с девушками. Почему-то никто из них не остался на ночь – к трем часам все разошлись, а хозяин остался в гостиной и задремал. К его дому подъехал какой-то крытый фургон, из него выскочили два человека и проникли во двор – их видел доставщик питьевой воды, проезжавший мимо. По всей вероятности, преступники обошли зону видимости камер, потому что техника их не запечатлела, и охрана не всполошилась. Беспрепятственно войдя в комнату и обнаружив спящего комика, грабители зарезали его, забрали все наличные деньги, несколько золотых статуэток, прихватили пару картин и убежали. Тело Джоша обнаружила прислуга, когда пришла убирать дом – она и вызвала полицию.

– Кого-нибудь поймали по горячим следам? – с надеждой спросила Мира.

– Нет, – вздохнул Эрик.

– Еще слишком рано, – вмешалась я. – Нужны ведь экспертизы, опрос свидетелей и тому подобное.

– Скорее всего, это дело никогда не расследуют, – разочаровал меня Аматаниди. – Вы не представляете, скольких знаменитостей убили за последние годы, и никаких результатов нет до сих пор.

– Но как же… Почему?

– Не знаю. Некоторые пеняют на расизм, дескать, полиции наплевать, когда гибнут чернокожие или латиноамериканцы, другие утверждают, что в криминальных связях жертв очень трудно разобраться – все они родом из неблагополучных районов, торговали наркотиками, занимались сутенерством, воровали, нажили такую кучу врагов, что концы уходят в воду. Вспомните хоть громкие убийства Тупака Шакура и Бигги – прошло уже почти двадцать лет, а воз и ныне там: миллион версий и ни одной доказанной.

– Вроде, человек, который был в машине вместе с киллером, застрелившим Тупака, признался, что рэпер пострадал от руки его родственника.

– А толку-то? – махнул рукой Эрик. – Все действующие лица погибли, никто не подтвердит слова этого чудака, заговорившего спустя десятилетия.

– Выходит, кто угодно может вот так просто уничтожить знаменитость, и не ощутить последствий? – вмешалась Мира. – Очень удобно!

– У меня есть еще один вопрос, – помолчав, добавила я. – Насколько уместно гостить у Локсты в данных обстоятельствах? Может быть, нам лучше уехать?

– Я не подумал об этом, – признался Эрик. – Спрошу его. Он прямой и открытый, если захочет остаться в одиночестве, так и скажет.

Но у Доминика были совсем другие планы: вечером он (почему-то абсолютно трезвый) предложил нам поехать на какую-то концертную площадку, где собирался выступать Джошуа Нильсон. Я не понимала, какой в этом смысл, ведь люди наверняка уже знают о смерти комика и не придут. Но я ошиблась: народу прибыло много, почти все плакали и несли цветы. Завидев машину Локсты, толпа взревела, замахала руками и зарыдала еще сильнее. Едва мы вышли, к нам кинулись какие-то женщины: если бы не охрана, оттеснившая их, наверное, они бы нас просто растерзали от избытка чувств. Рэпера такое поведение ничуть не испугало, он бесстрашно пожимал руки поклонникам, продвигаясь к сцене. Лора и Эрик утащили нас в сторонку, к каким-то стенам, исписанным ругательствами.

– Тут безопаснее, – пояснила подруга. – Мы в такой людской массе будем смотреться, как белые вороны.

– Почему? – удивилась я.

– Посмотри по сторонам, – ответила Мира. – Здесь сплошь чернокожие, ни одного европейского лица. Мы тут как инородное тело в борьбе за народное дело. Еще прилетит тумаков.

И правда, вокруг были только афроамериканцы, бросавшие на нас удивленные, настороженные, а порой и агрессивные взгляды. Интересно, по какой причине термин «расизм» подразумевает исключительно ненависть белых к черным и никогда не отражает обратного явления? Если бы эти люди не увидели, что нас привез Локста, то, наверное, мы бы здоровыми отсюда не ушли. Хотя мои предки точно не имели никакого отношения к вывозу и порабощению африканцев: они были простыми крестьянами, которые также до отмены крепостного права работали на чьих-то полях.

– Братья и сестры! – обратился к присутствующим Локста, взобравшийся на сцену. – Я считал Джоша Нильсона своим сыном. Какие-то ублюдки зарезали его, позавидовав славе, деньгам и таланту. Сегодня он собирался выступить перед вами, повеселиться и поднять всем настроение.

Толпа неистово заорала, захлопала и закричала истеричными голосами. Локста поднял руку вверх на манер римского оратора и продолжил:

– Джош никогда не смирился бы с тем, что его публика осталась без обещанного шоу. Я спою для вас сам. Ребята, проверьте звук.

Вопли стали еще громче, но резко стихли, как только рэпер запел. Все тут же начали пританцовывать и покачиваться в такт. Я знала, что в некоторых африканских странах не принято рыдать по покойнику, рвать на себе волосы и обливаться слезами. Наоборот, практикуются песни, прославления ушедшего в мир иной и даже танцы. У многих чернокожих американцев остались связи с исторической родиной, и принятые там традиции, частично трансформировавшись, перешли на западный континент. Наверное, их подход более правильный с христианской точки зрения: раз уж мы верим в вечную жизнь, то не должны убиваться по умершему, словно прощаемся навсегда. Но себя так просто не переделаешь: я чувствовала какую-то вину от мысли, что юный комик трагически погиб, а все вокруг веселятся, будто ничего не произошло. Господи, ведь мы с ним ровесники, Нильсону было всего двадцать лет! И он никогда больше не придумает новой шутки и не выступит на сцене, не устроит вечеринки и никого не сможет разыграть.

Размышляя, я немного отошла от своих спутников и огляделась. Район, где мы находились, не блистал красотой в отличие от Голливуда: дорога нуждалась в немедленном ремонте, здания вокруг напоминали старые колхозные гаражи в нашем селе, только на них теснились вывески магазинов, парикмахерских и пивных. Вероятно, здесь иногда проходят автопати, несанкционированные гонки или что-то подобное, потому что заграждения вокруг исписаны не только непечатными выражениями, как мне показалось сразу, но и заметками о победителях и проигравших в импровизированных соревнованиях.

Локста внезапно допел и решил снова пожать всем руки. Толпа подалась вперед, и я оказалась в самой гуще.

– С дороги! – грубо гаркнул какой-то лысый мужик неопределенного возраста и толкнул пожилую женщину, которая немедленно рухнула на асфальт. Но люди этого не заметили и ломанулись к сцене прямо по несчастной, наступая ей на руки и на голову. Та отчаянно закричала. Я не знала, что предпринять, но не могла просто стоять и смотреть, а потому упала на нее сверху, чтобы прикрыть от ударов. Мгновенно я ощутила адскую боль, потому что кто-то споткнулся о мою ногу и со злости хорошенько пнул в бок.

– Эй, пошли вон! – скомандовал кто-то неподалеку. Я услышала звуки потасовки, но побоялась поднять голову. Через несколько минут по мне перестали топтаться, а я все еще лежала сверху старушки и не решалась подняться. Чья-то крепкая рука одним рывком поставила меня на ноги. Я увидела молодого афроамериканца с нелепыми тонкими косичками по обеим сторонам лица и издала нервный смешок.

– Ты в порядке? – спросил незнакомец и тут же кинулся к пожилой женщине. – Бабуля, вставай! Ты цела? Что болит?

– Какой-то придурок пихнул меня на землю, и, если бы не эта девочка, мне бы отбили башку, – проворчала спасенная и, кряхтя, восстановила равновесие.

– Офигеть, – сказал парень, протягивая ей руку.

– Лучше поблагодари, – буркнул божий одуванчик, выпрямляя спину. – Бросил меня одну и пошел шляться по району. Смотри, мне разбили нос, а девчонке губу.

Я только сейчас поняла, что нижняя губа одеревенела, по подбородку течет кровь, и мне очень больно. Сумочка с антибактериальными салфетками осталась в машине Локсты, но, может, оно и к лучшему: в ней также лежит телефон – целый и невредимый. Ему бы точно не поздоровилось в подобной передряге.

– Возьми, – бабуля предложила мне чистый носовой платок.

– Нет, я его испорчу, – отказалась я.

– Бери, – нахмурилась старушка. – Тебе досталось из-за меня, думаешь, я пожалею какой-то кусок ткани? Как тебя зовут?

– Мария, – представилась я полным именем, которое понимают, наверное, в любой стране мира.

– Мою покойную дочь тоже так звали, – улыбнулась пожилая женщина. – А я миссис Моррис.

– Рудо, – назвал себя ее внук. – Что ты вообще делаешь в такое время в Грин Медоуз? Это не лучшее место для ночных прогулок.

– Я приехала сюда с Локстой.

– А-а-а, – недоверчиво протянул парень.

И тут я увидела, что к нам спешат Лора, Мира, Эрик и Локста. Вид у них был озабоченный, даже испуганный.

– Мы ее ищем, а она тут беседует! – налетела на меня сестра и отшатнулась, увидев мое лицо. – Что с тобой? Тебя побили?

Она говорила по-русски, и новые знакомые удивленно смотрели на нас. Пришлось мне самой все объяснять, хотя распухшая губа нисколько не способствовала внятной речи.

– С какого перепугу ты вздумала шататься в толпе? – продолжала атаку Мира. – Что сказала бы мама, если бы тебя затоптали?

– То есть, я должна была позволить, чтобы затоптали бабульку, и отойти на безопасное расстояние?

– Ладно, ты поступила правильно, просто я перепугалась.

– Мы в одном из самых паршивых мест города, – заметил Эрик. – Какого черта, как бараны, поперлись с Локстой? До сих пор удивляюсь. Он все еще в шоке, его можно понять, но мы натуральные дебилы. Поехали домой, концерт окончен.

К счастью, рэпер не понял ни слова из сказанного Аматаниди. Я вежливо попрощалась с новыми знакомыми и пошла к машине, но на полпути меня окликнул Рудо.

– Эй, постой! Вот мой номер, пиши или звони – я твой должник.

Я взяла клочок бумаги и сунула его в карман.

– Лучше выброси, – усмехнулся Аматаниди. – Услуги, которые предлагает этот тип, тебе точно не понадобятся.

– Почему?

– Он из банды «Калек», занимается наверняка тем же, что и все его собратья: торговлей наркотиками, заказными убийствами, продажей оружия, разбоем и прочими веселыми ништяками.

– Неужели? А как ты догадался?

– Заметила на его шее такой синий платочек с узорами? Ну, вот он его потом на рожу напялит и пойдет кого-нибудь грабить. Есть товарищи с такими же аксессуарами, но красного цвета – они из банды «Кровавых».

– Да, я немного слышала о них. Группировки враждуют между собой, не так ли?

– Так, – подтвердил Эрик.

– То есть, если здесь собрались представители «Крипс», значит, Джошуа вращался в их тусовке?

– Не факт, он мог вообще не состоять ни в каком из этих объединений, а в ряды зрителей затесались те, кому интересно его творчество. А почему ты спросила?

– Ну… просто, – ответила я, стараясь не смотреть Аматаниди в глаза.




Глава 5


В холле нас встретил Алекс, дремавший на голове каменной статуи. Увидев меня, он встрепенулся и, явно обрадовавшись, поспешил усесться на плечо.

– Скучал, дорогой? – нежно спросила я его, чувствуя себя виноватой за то, что надолго оставила птицу в одиночестве да еще в такой стрессовой ситуации.

– Ты меня любишь? – подозрительно спросил попугай и прищурился.

– Конечно! – заверила я его.

– Ты говоришь с ним, как с человеком, но он тебя не понимает – просто повторяет то, что запомнил, – сказал Локста.

– А, по-моему, он прекрасно соображает, – не согласилась Лора. – Еще ни разу не ввернул фразу невпопад. Будем ужинать или просто выпьем чаю перед сном?

Есть никому не хотелось, поэтому мы быстро разошлись по комнатам. Насколько я поняла, подруга рэпера не жила с ним, а только приезжала в гости, во всяком случае, сейчас ее здесь не было. Хотя, вполне возможно, у нее особенный график работы или командировка.

– Заметь, когда Хлои нет, атмосфера становится куда более дружелюбной, – высказалась сестра, едва мы уселись на диван в нашей спальне. – Даже Локста ведет себя проще и не так сильно выпендривается. Кстати, как ты думаешь, он действительно выступал в честь покойного или воспользовался ситуацией, чтобы напомнить о себе? Ведь рэпер уже давно не пишет новых песен, – Мира озвучила мысль, над которой я тоже думала весь вечер.

– Не знаю, – вздохнула я. – Наверное, и то, и другое. Доминик по-настоящему расстроен, это сразу видно, но, вероятно, ему приятно снова почувствовать себя звездой номер один. Честно говоря, я не понимаю, почему он перестал выпускать альбомы.

– Может, выдохся? – предположила сестра. – Или переключился на кино и полностью погрузился в новое занятие. Или перестал верить в себя по какой-то причине, решил уйти в тень и продвигать молодых талантливых новичков. Таких, как Нильсон.

– Послушай, тебе не кажется, что гибель комика возмутительна? – спросила я. – Не просто трагична и внезапна, а именно несправедлива и нелепа?

– Ты имеешь в виду, что когда умирает кто-нибудь, склонный к драматизму, это горько, но не так неожиданно и укладывается в его печальное амплуа, а вот юморист-жизнелюб и смерть – несовместимые вещи?

– Именно! – я удовлетворенно щелкнула пальцами. – Мне никогда бы не удалось сформулировать лучше. Будь Джош грустным нытиком, все бы тоже скорбели, но по-другому. А от юмора люди всегда ожидают чуда, подсознательно кажется, что если ты над чем-то смеешься, значит, можешь с этим справиться. Вчера Нильсон шутил про смерть, а сегодня она его забрала… Я понимаю, что рано или поздно такое произойдет с каждым, но в данном случае меня не покидает ощущение, будто старуха с косой ошиблась дверью.

– В последний раз я слышала подобные нотки в твоем голосе, когда мы расследовали убийство Артура Денисова. Тогда ты тоже жаждала справедливости.

– И ведь нам удалось ее восстановить, – напомнила я.

– О, нет, – решительно отрезала сестра, сообразив, к чему я веду разговор. – Сейчас мы в другой ситуации, в чужой стране, в гостях. Мы не сможем узнать больше, чем местная полиция.

– Я и не предлагаю влезать в дело с головой: достаточно просто поспрашивать тут и там, вдруг кто-нибудь расскажет что-то важное. Эрик не верит в заинтересованность правоохранительных органов, и я думаю, что не зря. Действительно, если вспомнить про громкие преступления последних лет, то их ведь так и не раскрыли. Исключение, пожалуй, составляет только Нипси Хассл, но в его случае убийца засветился на видео, тут уж ничего не поделаешь… Эй, ты что, спишь?

Мира сладко посапывала, обняв диванную подушку. Я обиделась и тоже улеглась на свою кровать. Ну и ладно, мне не нужна помощь, попробую сама что-нибудь выяснить. Алекс, тихо шурша крыльями, уселся у изголовья и внезапно сказал голосом Джошуа:

– Estoy contigo, gordita («Я с тобой, дорогая» – исп.).

Мне стало жутко, и я прошептала:

– Ради всего святого, птичка, не говори со мной так, это пугает. Я знаю, что ты скучаешь по своему хозяину, бедняжка, и я не смогу вернуть его тебе, но даю слово, что киллер не останется безнаказанным, даже если мне придется искать его по всей Америке.

Попугай затих – видимо, мои обещания его несколько успокоили, и он уснул. Я тоже попыталась заключить Морфея в объятия, но не тут-то было: он ретировался от меня, как Остап Бендер от мадам Грицацуевой. Я бесконечно ворочалась с боку на бок, считала овец, а когда они надоели, принялась за двоюродных братьев и сестер, остановилась на шестьдесят пятом, потому что забыла, учла я его или еще нет. В конечном итоге, я задремала только к рассвету, силясь вспомнить отчество троюродной прабабушки, а когда открыла глаза, часы показывали тринадцать сорок.

Я умылась, покормила Алекса и спустилась вниз. В столовой не было никого, кроме Хлои. Надо же, не успели мы порадоваться ее отъезду, как она уже вернулась. Девушка стояла ко мне спиной и говорила по телефону. Я прекрасно слышала ее реплики:

– Нет, Миа, пока не могу, я должна быть рядом с Локстой. Во-первых, он тяжело переживает смерть Джоша, а, во-вторых, у него в доме куча баб. Теперь я вынуждена приглядывать не только за Авророй, но и за ее родственницами, которых она притащила из России. Нет, в шубах они не ходят, но смешно говорят по-английски. Я потратила кучу времени, чтобы отбить Доминика у Розанны, и не собираюсь уступать его никому. В том-то и дело, что они не страшненькие. Конечно, до меня им далеко, но все-таки я волнуюсь. Ладно, бэби, целую, мне пора выпить кофе, ты же знаешь, я ем в одно и то же время.

Попрощавшись, Хлоя обернулась и увидела меня.

– Я полагаю, ты все слышала? – с вызовом спросила модель.

– Да, – честно ответила я и уселась за стол.

– И что скажешь?

– Я не думаю, что должна оправдываться перед женщиной, которая нафантазировала себе небылиц. Ни у меня, ни у моей сестры нет никаких планов относительно Локсты.

– А как насчет Авроры? – прищурилась девушка.

– Лора обладает чувством собственного достоинства, она видит, как рэпер обращается с тобой. Поверь, никто в здравом уме не жаждет оказаться на твоем месте и терпеть унижения.

Хлоя рассмеялась.

– Тебе просто никогда не поступало предложений от богатых и знаменитых. Если бы ты умела считать, то согласилась бы на любые условия, увидев нули на банковском счете Доминика.

– Деньги в таких количествах меня не интересуют, – гордо ответила я. – С какого-то момента все равно начнешь покупать то же самое, что раньше, только более дорогое, и радость превратится в повседневность.

– Хорошо, что ты такая дура, – схамила модель. – Но Аврора явно умнее. Она постоянно крутится рядом с Локстой.

– Естественно, они ведь работают вместе, – пожала я плечами. – Ты не сможешь изолировать его от всех, так почему бы не успокоиться?

– Иди к черту со своими советами, – отмахнулась красавица и налила себе кофе из серебряного кофейника.

Я тоже наполнила свою кружку и сделала бутерброд с ветчиной. Теперь понимаю, почему после расставания с женой Локста так и не создал новую семью. Сначала у него появилась некая Кристина – длинноногая актриса какого-то театра, потом ее сменила модель Розанна, а теперь – похожая как две капли воды на предшественниц Хлоя. Если те двое были такими же пустоголовыми, то не удивительно, что рэперу стало с ними скучно. Он творческий, самодостаточный человек, иногда хочет полноценного общения с людьми, равными ему по интеллекту и успешности. Конечно, в паразитах тоже есть свои преимущества – их можно облагодетельствовать и возвыситься в собственных глазах, не нужно прилагать никаких усилий, чтобы произвести благоприятное впечатление.

– Что ты на меня так смотришь? – не успокоилась Хлоя. – Думаешь, что я содержанка?

– Callate, traidora! («Заткнись, предательница» – исп.) – ответил за меня попугай голосом своего покойного хозяина. Модель вздрогнула и расплескала горячий кофе прямо на свои голые ноги. Я схватила ведерко со льдом и опрокинула его сверху. Девушка завизжала.

– Не ори! – поморщилась я. – Сейчас все пройдет, если вовремя не приложить холодное, вылезут волдыри.

– У меня послезавтра съемки, – жалобно захныкала Хлоя. – Как я смогу работать с таким уродством? Чертова птица! Я сверну тебе шею!

– Оставь Алекса в покое. Он не виноват, что ты настолько нервная. Меня тоже пугает голос Джошуа, но ничего не поделаешь, попугаи точно копируют звуки, которые когда-то слышали.

Модель расплакалась и закрыла лицо руками.

– Почему мне так не везет? Сначала умерли родители, потом брат попал в тюрьму, я не смогла закончить школу. Только-только все начало налаживаться: подруга пристроила меня в приличное агентство, я познакомилась с Локстой, и он помог подписать контракт с брендом нижнего белья, как тут же появилась Аврора, притащились вы, и умер Джош. Едва я разгибаю спину и начинаю дышать – неприятности снова обрушиваются на голову.

– Поверь мне, мы с Мирой не представляем никакой опасности, – я смягчила тон и рискнула погладить красавицу по плечу. – Я не могу говорить за Лору, но полагаю, что она очень любит Эрика – они уже давно вместе, и он многого добьется, в этом сомневаться не приходится. Нет смысла менять его на кого-то другого, даже если рассматривать чисто практическую сторону такого предприятия.

– Я просто чувствую, что Локста скоро меня бросит, – разоткровенничалась Хлоя. – Он стал холоден и равнодушен. Подозреваю, что у него появилась другая.

– Если позволишь мне сказать откровенно…

– Валяй.

– Скорее всего, никакой соперницы нет, просто ты ведешь себя точно так же, как все бывшие девушки рэпера: ждешь, когда он решит твои проблемы, не растешь духовно, ничем не интересуешься. Ты постепенно приедаешься. Я не хочу тебя обидеть – совсем наоборот, пытаюсь помочь. Вспомни, несколько лет назад Локста встречался с писательницей, которая была намного старше него. Она в одностороннем порядке объявила о разрыве отношений, и Доминик даже впал в депрессию. Почему, как ты считаешь?

– Он любит старух? – округлила глаза Хлоя.

– Не-е-ет! С ней было интересно. Романистка представляла собой целый мир, вдохновляла своими открытиями, талантом. Понимаешь? К хорошенькой мордашке быстро привыкаешь и перестаешь замечать, а яркая личность постоянно привлекает.

– Не уверена, что поняла тебя правильно… – промямлила модель.

– Ладно, забудь, – вздохнула я. – Все, лед можно убирать.

Хлоя побежала принимать душ, а я ненадолго осталась в одиночестве и принялась рассматривать стеклянную вазу в японском стиле, где аккуратно помещалась белая роза на длинном стебле. Рука сама собой потянулась к карману – там у меня лежал самый маленький скетчбук и огрызок карандаша. Но не успела я сделать набросок, как в комнату вошли Лора, Мира и Доминик.

– Что здесь произошло? – спросила сестра, заметив на полу лужи.

– Хлоя опрокинула кофе.

– Идиотка, – пожал плечами рэпер и включил огромный телевизор.

Ведущая новостной передачи, улыбаясь во весь рот, заговорила об убийстве Джошуа:

– У полиции есть две версии: случайные грабители, увидевшие фотографии дома Нильсона и вычислившие адрес, либо же бандиты одной из местных группировок. В какой из них состоял сам комик, неизвестно, но у него были проблемы с законом: в 15 лет юный Джошуа угонял машины, в 16 при нем нашли небольшую дозу мескалина, но не смогли доказать, что он им торговал. Как утверждает инспектор Джефферсон, расследование будет продолжаться, но вероятность поймать преступников очень невелика.

– Знаешь, – прошептала Мира. – Кажется, ты была права.




Глава 6


Кадры из студии сменились фотографиями с места убийства. Джош сидел в большой гостиной у журнального столика, неестественно откинувшись назад и слегка отклонившись вбок. Под левой грудью торчала рукоятка обычного кухонного ножа без ярких примет. На шее висел такой же неаккуратный булыжникообразный алмаз, какой достался и мне от щедрот рэпера. На дальнем плане я заметила вывороченные шкафы, опустошенные полки и вытряхнутые сумки.

– Минуточку! Почему грабители не сняли с Джошуа дорогой камень?! – вскричали мы с сестрой одновременно.

Локста махнул рукой.

– Тот же самый вопрос я задал сегодня утром инспектору, но он послал меня подальше, заявив, что алмаз не разглядели впопыхах, ведь он на обычном шнурке и не обработан, выглядит непривлекательно, «словно кусок сахара».

– Но если люди специализируются на присвоении чужого, то, наверное, у них глаз наметан. Должны же они отличить безделушку от ценной вещи! – возмутилась Мира.

– Никому до этого нет дела, – ответил Доминик. – Джош был черным, а, значит, его жизнь не имела значения.

Я вздохнула, вспомнив лозунг: «Black lives matter», используемый движением против расовой дискриминации, и подумала, что рэпер слишком заангажирован. Темнокожие так долго терпели несправедливость, что теперь она мерещится им повсюду, даже когда ее нет. В нашем универе преподает Вероника Михайловна – женщина, которую много лет избивал и унижал муж. В конце концов, он умер, но она так и осталась ранимой и подозрительной. Если ей дарят на праздник набор косметики, педагог видит в этом намек на ее плохой вкус и уставший вид, когда вручают цветы, она сетует, что букет самый плохой из всех. Веронике Михайловне невозможно угодить – любая попытка будет воспринята, как агрессия. Наверное, то же самое происходит с целыми народами, находившимися под продолжительным гнетом.

Я думаю, Эрик правильно заметил: некоторые преступления не расследуются, потому что жертвы имеют тесные и очень запутанные отношения с криминальным миром. Поди, разбери, за что убили человека, успевшего насолить и бандитам, и мирным гражданам.

– Похороны состоятся через неделю, – сказал Локста и хлопнул рукой по столу. – Черт возьми, я ничего не могу сделать для моего мальчика, кроме устройства пышного погребения и публикации его книги! Даже справедливый суд над его убийцами не в моей власти. Когда я думаю об этом, мне хочется кричать!

– Успокойся, дорогой, – сказала вошедшая в комнату Хлоя. – Ему хорошо на небе. Почему бы нам не съездить куда-нибудь, чтобы развеяться?

– Почему бы тебе на захлопнуть свою пасть, не вытереть лужи на полу и не убраться отсюда к черту?! – взревел рэпер.

– Но… – растерялась модель. – Я не знаю, чем собрать воду.

– Разве у вас нет прислуги? – удивилась Мира. – Такой огромный дом трудно содержать в порядке самостоятельно.

– Два раза в день приезжает бригада из клининговой компании, – уже спокойнее пояснил хозяин. – Здесь постоянно находится только кухарка и ее помощница – я ненавижу, когда по моей территории шляются посторонние люди.

Я поразмыслила над его словами и решила задать вопрос, который давно меня беспокоил:

– Доминик, вы очень радушны, и я счастлива, что мне удалось не только встретиться с вами, но и пожить здесь. Об этом мечтает каждый фанат. Но мне кажется, мы уже злоупотребляем гостеприимством. Сейчас у вас горе, наверное, вы хотите побыть в одиночестве…

– Нет, я бы предпочел, чтоб вы остались, – просто ответил рэпер. – Мне нужны люди, с которыми можно поговорить о моем мальчике. Вы успели с ним познакомиться и, по-моему, нашли общий язык.

– Да, у него было прекрасное чувство юмора и легкий характер, – осторожно сказала я.

– Именно! Улица ожесточает людей, нельзя быть добрым, если хочешь выжить в гетто. Приходится делать вид, что ты такой же циничный, как все. Но Джош остался наивным весельчаком, лишенным каких-либо злых мыслей.

Я кивнула, а Мира закатила глаза. Наверняка она вспомнила про мескалин и кражу автомобилей. У меня тоже одно с другим не вязалось, словно существовало два Нильсона: бандит и комик. Хотя, чему тут удивляться: одна моя знакомая вышла замуж за вполне положительного парня, который нравился всему селу, а через год выяснилось, что он грабил дальнобойщиков в составе ОПГ.

– Послушай, Доминик, – сказала внезапно Лора. – Джошуа ведь принадлежал к «Калекам», не так ли? Что, если его убили они или, наоборот, их враги?

– Я не вполне уверен… – задумался Локста. – Иногда мне казалось, что Джош привирает: его не приняли в банду, он просто платил им за возможность проворачивать темные делишки.

– Что это значит? – спросила Мира.

– Ты не можешь просто так выйти на улицу и продавать наркотики, – пояснил рэпер. – Нужно обязательно поделиться с теми, кто курирует твой район. Но это не значит, что ты автоматически становишься одним из них.

– Ах, вот как, – протянула Мира. – По-моему, в России то же самое.

– А что, если оттолкнуться от способа убийства? – предложила я. – Ведь у каждого криминального сообщества есть свои правила и что-то вроде ритуалов. Вдруг у кого-то из них существует традиция закалывать жертву ножом?

– Ты плохо представляешь себе масштабы поисков, – кисло улыбнулся Локста.

– Да ладно, сколько может быть банд в одном городе? – воскликнула я и с энтузиазмом вбила в «Гугл» нужный запрос.

Но меня ждало глубочайшее разочарование. В Лос-Анджелесе числилось по меньшей мере 250 преступных объединений. Все они делились на так называемые «сеты» – ячейки, расположенные на разных улицах. Мелкие группировки из пяти-десяти человек подчинялись более крупным, те, в свою очередь, образовывали союзы. Названия отличались разнообразием, а вот направления деятельности оригинальностью не блистали: торговля кокаином, героином и прочей гадостью, проституция, рэкет, угон машин, убийства. Разумеется, в условиях жесткой конкуренции возникали споры, и между бандами велась нешуточная борьба: периодически происходили драки, перестрелки и что-то вроде показательных казней.

– Ну что там? – нетерпеливо спросила Мира.

– Если мы предположим, что Джошуа был членом «Крипс», то его смерти могли желать: «Кровавые», «Пирус», «Мара Сальватруча», «Нортеньос», «Нацистские бунтари», «Ньетас», «Арийское братство», «Пипл Нейшн»…

– Остановись! – простонала сестра. – Какой-то кошмар, у вас что, весь город задействован в преступлениях?

Последний вопрос адресовался Локсте, и он с готовностью ответил:

– Около трети. Я говорю вам: это пустая трата времени. Джош мог задолжать денег, поссориться с друзьями, герлфренд…

– И ты думаешь, что девушка способна нанести такой удар? – переспросила Лора. – Не смеши.

– Тогда почему с него не сняли медальон? – возразил Доминик. – Любой из «калек» сделал бы это – если не ради денег, то из принципа. Когда я повздорил с одним рэпером, то забрал его цепь в назидание другим, как трофей.

– А вам не кажется странным, что приятели комика разошлись в три часа ночи, после попойки? – добавила я. – Представьте себя на их месте: вы изрядно злоупотребили алкоголем, расслабились, не логичнее ли улечься отдыхать в гостях? Тем более, дом очень просторный, спален всем хватило бы и…

– Дорогой, я нашла швабру! – радостно возвестила Хлоя, ворвавшись в столовую с тележкой для уборки.

– Поздравляю, – процедил сквозь зубы Локста.

– Мне звонила Миа, – продолжила модель. – Помнишь ее? Такая высокая, она учится на курсах фешн-дизайнеров. Так вот, она передавала тебе привет и сказала, что сейчас самое подходящее время для поездки в Майами. Конечно, сама там не была, бедняжка, ведь у нее совсем нет денег, но ее кузина отдыхала там с любовником и осталась довольна. Открылся новый отель, чудесный, все звезды останавливаются теперь только там.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/mariya-cura/zelenyy-lug-smerti/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения